Автор — Ева Уайзман
Не беспокойтесь о том, чтобы подготовить тело к пляжу. Этим летом все сводится к гниению в постели и вашему внутреннему болотной сущности.
Совсем бесбашенный автор. — ИМХО от редакции.
В середине 1980-х годов из торфяного болота в Чешире было извлечено тело после насильственной смерти. Оно пролежало там с железного века, и когда его выставили в Британском музее, я пошла взглянуть. Мумия лежала под стеклом, как будто во сне, рот был открыт в подобии храпа, кожа приобрела оранжевый оттенок после тысячелетий пребывания в губчатых водно-болотной жиже, покрытая слоями мха. У трупа было узнаваемое тело, но такое, которое, казалось, расплавилось, как шоколад или сыр. Он мне очень понравился. Я даже зарисовала картинки.
Читать историю находки было увлекательно, не в последнюю очередь из-за того, что рабочий на торфе, который нашел его принял за кусок дерева и отбросил в сторону в своего коллегу (они потом поняли, что на самом деле это была… нога). Годом ранее обнаружили другое тело (женское, датируемое примерно 210 годом н.э.). Её назвали Энди Моулд.
Я задавалась вопросом, почему этот кусочек истории остался в моей памяти. Дело не в поэзии, хотя, натыкаясь на научную статью о телах, я была тронута строкой из «Болотных стихотворений» Симуса Хини, в которой есть плач по одному очередному болотному человеку, у которого было перерезано горло:
“Зажившая рана
открывается внутрь, в темное
в заросшее бузиной место”.
И дело не в самой науке, а в том, как волшебная химия болот предотвращала разложение. Мне потребовался день в постели, чтобы осознать, что меня захватило то, насколько привлекательной она казалась.
Я провела день в постели, чтобы изучить новую тенденцию “постельного гниения”. Если я когда-нибудь хожу на вечеринки, и старшине коллеги спрашивают меня, чем я занимаюсь, я говорю “военный журналист” правильным серьезным тоном. И даю им представить, как я веду репортажи из раздираемых войной стран или задаю политикам сложные вопросы об экономике. Возможно, им не нужно знать, что мне, серьезной женщине, матери двоих детей, любительнице ИСТОРИИ ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА, могут заплатить за подобную “постельную гниль”.
Определение не отличается от идеи “дня под одеялом”, но с добавлением элемента отвращения, образа маринования в собственном соку. Иллюзия, что однажды вы тоже могли бы лечь во мху и проснуться 2000 лет спустя, сохранилась у меня 22 года.
Немытая Европа
Мы нашли тысячу способов скрыть свое отвращение к запахам, используя мыло, ароматические свечи, дезодоранты.
Мир сыт по горло оздоровлением, а чистота больше даже близко не подходит к благочестию. Движение “без мытья” началось с призыва к людям перестать мыть голову шампунем, а затем последовал шаг к сокращению стирки или полному отказу от нее.
Отчасти из-за воздействия на окружающую среду, отчасти из-за стоимости, а отчасти потому, что это захватывающе – это радикально! – принять немного нашей собственной врожденной гнилости.
Люди отвратительны.
Мы такие.
И нашли тысячу способов скрыть свое отвращение с запаху тела – отмерших и звонившихся телец, используя мыло и ароматические свечи, тысячу слов для обозначения дерьма и тысячу вариантов, чтобы отсрочить наше неизбежное разложение. Но что-то меняется.
Постельная гниль
Негативная реакция на “постельную гниль” укоренилась. Реакция была громкой и изобиловала скандалами а Европе и США.
Есть у меня одно возражение, основанное на моральных недостатках, связанных с грязью, – лень, например, отсутствии амбиций. Инфантилизм в общем. И к этому прилагается возражение против вопиющего пренебрежения производительностью, которой оно способствует.
Вчера я увидела твит от кого-то, чья подруга отклонила приглашение в кино, потому что «сегодня она хочет смотреть фильмы только со скоростью 1,5». Продуктивность!
Я читала рекомендации о том, что мы должны слушать подкасты с удвоенной скоростью – у меня есть друзья, которые почти так же быстро прослушивают аудиокниги, не говоря уже о голосовых заметках. И все это для того, чтобы максимально использовать свое время, спешить переходить к следующему.
Оптимизируйте!
Сейчас!
Жесть
Идея валяться в постели, поедая чипсы, когда вы могли бы заниматься спортом, суетиться, совершенствоваться, зарабатывать, стала ужасающей для многих людей. И большая часть этого ужаса — это страх раскрыть те свои стороны, которые мы скрываем, отвратительные части того, чего мы стыдимся. То, что делает нас людьми! Что мы потеряем, если просто… приляжем ненадолго?
Токсично
Из-за химической реакции с кислой водой во торфе – в болоте у жителей рядом с болотами обычно рыжие волосы, ну, бледно-медного оттенка, довольно привлекательные. Я поймала себя на том, что лениво гадаю, как отреагировал бы мой парикмахер, если бы стала такой. Кажется единственно правильным погружаться в грязь нашей жизни и не позволять себе ничего, кроме как спокойно таять и мумфицироваться.